«Такой мир может быть только придуман»

«Фантастика подобна прожектору, озаряющему страшные лабиринты будущего, которое никогда не состоится, но которое могло бы реализовать себя, если бы его вовремя не высветила фантастика».
(Борис Стругацкий)

Конечно, их трудно упоминать по-отдельности, да и незачем – о братьях Стругацких всегда говорят как о «едином творческом организме». Тем не менее, у каждого члена этого маленького литературного сообщества – свое лицо и собственная роль.

Со страшных и поистине фантастических событий началось взросление старшего брата Аркадия: при эвакуации из блокадного Ленинграда эшелон, в котором юноша ехал с отцом, разбомбили. Из всего битком набитого людьми вагона выжили всего несколько человек, среди них оказался и Аркадий. А младший Борис из-за болезни остался с мамой в питерской коммуналке, и лишь в 1943 году старший брат смог вывезти родных в Чкаловскую область. Отца к тому времени уже не было в живых.

После окончания войны семья вернулась в родной Ленинград, где Борис окончил школу с серебряной медалью и собрался поступать на физфак ЛГУ, но провалился на экзаменах. Зато на математико-механический факультет прошел, успешно его окончил по специальности «астроном», работал в Пулковской обсерватории инженером-эксплуатационником, ездил в научные экспедиции на Кавказ в поисках места для установки Большого телескопа АН СССР. Но, как справедливо написано у Стругацких, «люди, ушедшие в иллюзорный мир, погибают для мира реального».

Борис Стругацкий начал пробовать свои силы в литературе еще с начала 50-х, всегда обмениваясь творческими планами с братом, у которого во время службы в армии уже сложился первый писательский тандем: совместно с Львом Петровым Аркадий опубликовал повесть «Пепел Бикини». В небольшом по объему тексте в полной мере проявился его талант рассказчика захватывающих историй – речь в повести шла об американской операции «Castle», в ходе которой проводилось испытание ядерной бомбы в одноименном атолле. Но придирчивый Аркадий повесть раскритиковал, назвав ее не представляющей никакой ценности для читателей.

1958 год стал годом рождения всемирно известного дуэта Аркадия и Бориса Стругацких и ознаменовался выходом в журнале «Техника – молодёжи» их первой совместной работы – научно-фантастического рассказа «Извне», переработанного позже в одноимённую повесть. Не заставила себя ждать и первая книга под названием «Страна багровых туч». Впереди замаячили отблески литературного Мира Полудня, в котором Стругацкие так хотели бы жить, хотя довольно быстро поняли, что мир этот практически недостижим…

Как вспоминал позже Борис Натанович, «Писать фантастику мы начали потому, что любили её читать, а читать было нечего… Мы любили без памяти Уэллса, Чапека, Конан-Дойла, и нам казалось, что мы знаем, как надо писать, чтобы это было интересно читать. Было заключено пари с женой Аркадия Натановича, что мы сумеем написать повесть, – так всё и началось». И еще: «вся работа наша представляла собою непрерывный спор». Ну, конечно, они ведь были такими разными: эмоциональный Аркадий и прагматичный Борис сперва работали рядом, но позже (во избежание снижения продуктивности) разъехались, встречаясь на нейтральной территории в Доме творчества Комарово, где обсуждали сюжет и характеры героев будущих произведений.

Существует расхожее мнение, что почти все их совместные произведения относятся к жанру научной фантастики. А вот Борис Натанович вовсе так не думал и всегда говорил исключительно о «реалистической фантастике», где главенствующая роль отводится человеку и его судьбе, а иные планеты или техника будущего — не более, чем «декорации».

У младшего Стругацкого существовала всего одна, но очень важная для него примета: он никогда и никому не отвечал на вопрос над чем он сейчас работает – даже гневался частенько на нерадивого интервьюера: «Никогда не говори — “делаю”, — всегда говори только — “сделал”. Отличное правило. Всячески рекомендую».

После смерти старшего брата Борис Стругацкий, по его собственным словам, продолжил «пилить толстое бревно литературы двуручной пилой, но без напарника». Под псевдонимом С. Витицкий вышли его романы «Поиск предназначения, или Двадцать седьмая теорема этики» и «Бессильные мира сего», в которых автор продолжил исследования неумолимой судьбы и возможностей человека влиять на окружающий его мир. Кроме того, Борис Натанович Стругацкий занимался переводами зарубежной литературы, открыв русским читателям фантастические миры Андрэ Нортона, Хола Клемента и Джона Уиндэма.

Тогда же Борис Стругацкий несколько переосмыслил свой постулат о вечной недостижимости светлого Мира Полудня, выдвинув всего лишь одно условие, звучащее несколько фантастически – Высокая Теория Воспитания.

«Я считаю, что только Высокая Теория Воспитания способна кардинально изменить человеческую историю, прервать цепь времён и роковую последовательность повторений отцов в детях», – сообщил писатель в одном из сетевых интервью, – «Что касается “подучить пап и мам педагогике”, то всех нас можно подучить медицине – первая помощь, перевязки, жгуты… Но не правильнее ли при необходимости обращаться к профессионалу? Всем разумным людям ясно, что ЛЕЧИТЬ должен профессионал, но далеко не всем, в том числе и разумным, ясно, что ВОСПИТЫВАТЬ должен тоже профессионал!».

Из книг братьев Стругацких:

• Просто удивительно, как быстро проходят волны восторга. Грызть себя, уязвлять себя, нудить и зудеть можно часами и сутками, а восторг приходит и тут же уходит.
• Но ведь не может быть так, чтобы среди тысячи дорог не нашлось верной!
• Волчица говорит своим волчатам: «Кусайте, как я», и этого достаточно, и зайчиха учит зайчат: «Удирайте, как я», и этого тоже достаточно, но человек-то учит детеныша: «Думай, как я», а это уже преступление.
• А какой смысл покупать машину, чтобы разъезжать по асфальту? Там, где асфальт, ничего интересного, а где интересно, там нет асфальта.
• Фантазия — бесценная вещь, но нельзя ей давать дорогу внутрь. Только вовне, только вовне.
• Скептицизм и цинизм в жизни стоят дешево, потому что это много легче и скучнее, нежели удивляться и радоваться жизни.
• Не в громе космической катастрофы, не в пламени атомной войны и даже не в тисках перенаселения, а в сытой, спокойной тишине кончается история человечества.
• В нашем деле не может быть друзей наполовину. Друг наполовину — это всегда наполовину враг.
• Мир не может быть построен так, как вы мне сейчас рассказали. Такой мир может быть только придуман. Боюсь, друг мой, вы живете в мире, который кто-то придумал — до вас и без вас, — а вы не догадываетесь об этом.
• У человека должна быть цель, он без цели не умеет, на то ему и разум дан. Если цели у него нет, он ее придумывает…
• Жизнь дает человеку три радости. Друга, любовь, работу. Каждая из этих радостей уже стоит многого. Но как редко они собираются вместе!
• Каждый человек — маг в душе, но он становится магом только тогда, когда начинает меньше думать о себе и больше о других.
• Очень хочется жить: молодому – потому что он так мало прожил, старому – потому что так мало осталось жить.
• Очень громко, оглушительно кричат те, кто больше всего виноват в происходящем.

Книги Аркадия и Бориса Стругацких