«Судьбы моей простое полотно…»

«Что было – не забудется,
Что будет – то и сбудется,
Да и весна уж минула давно.
Так как же это вышло-то,
Что всё шелками вышито
Судьбы моей простое полотно»?

Наверное, многие не прочли, а пропели куплет из известной песни, которую можно и нужно считать народной. А ведь у этих строк есть автор – личность поистине уникальная, прозаик, поэт, бард, драматург, сценарист – Михаил Леонидович Анчаров.

«Завывают в поле эшелоны…»

Мише исполнилось всего четырнадцать, когда он начал сочинять песни. Это было еще до войны, когда об авторской песне еще и слыхом не слыхивали. Но и его первые композиции ложились не на собственные стихи, а на строки Александра Грина, Веры Ибнер и Бориса Корнилова. Когда в июле 1941-го фашисты рвались к Москве, Михаил сразу же отправился в райвоенкомат, чтобы пойти на фронт добровольцем, но студента МАРХИ отправили учиться дальше в Военный институт иностранных языков Красной Армии. Но повоевать на Дальневосточном фронте он все-таки успел, получив за личное мужество орден Красной Звезды и орден Отечественной войны II степени.

Тогда-то и прозвучали первые песни Михаила Анчарова на его собственные стихи – исполнял их он тоже сам, аккомпанируя себе на семиструнной гитаре:

Буфер бьется пятаком зеленым,
Дрожью тянут дальние пути.
Завывают в поле эшелоны,
Мимоходом сердце прихватив.

Паровоз листает километры.
Соль в глазах несытою тоской.
Вянет год, и выпивохи-ветры
Осень носят в парках за Москвой.

«Менестрельное искусство»

Только через два года после войны бывший десантник и кадровый офицер разведки смог вернуться к мирной жизни. Сердце просто рвалось к творчеству, Михаил даже во сне видел себя … успешным художником. Реализовывать свою мечту он начал на художественном отделении ВГИКа, затем перевелся в Суриковское училище. Все получается замечательно: новоиспеченный живописец, действительно, приобретает известность, но в жестко очерченных рамках Анчарову становится тесно – он идет учиться на курсы сценаристов и пробует себя в новом качестве. На новом поприще добиться признания долго не удавалось, поэтому на жизнь приходилось зарабатывать где только возможно, а для души существовали песни.

Авторские песни Анчарова, которые он называл «менестрельными», появились намного раньше тех, что сочиняли Окуджава и Высоцкий, но последним повезло больше: творчество этих исполнителей было доступно широкой аудитории – в СССР уже продавались катушечные магнитофоны. Михаил Леонидович вспоминал: «все, что я написал, было из уст в уста… Окуджава, появившись, оценил преимущества магнитофона. Он записался, и все пошло».

Однажды в Доме ученых на каком-то «учено-артистическом мероприятии с участием интересных людей» Высоцкий подошел к Михаилу Анчарову, которого давно знал заочно:

«Так это вы и есть Анчаров? Тот самый? А я на ваших песнях учился, я их знаю и пою, могу хоть сейчас спеть».

Несмотря на значительную разницу в возрасте, барды крепко сдружились. Высоцкий всегда отдавал должное таланту своего старшего товарища и сохранял с ним теплые, доверительные отношения до конца своих дней. Анчаров, в свою очередь, называл Высоцкого настоящим мастером, который «все, что касалось песен, понимал с полуслова, его ничему не надо было учить – достаточно было сказать, что у него хорошо получается, а все остальное он понимал сам – это свойство больших художников».

«Я сражался и жил как умел ? по мечте…»

Песня помогла Михаилу Анчарову проявиться еще в одной ипостаси – писательской, научила работать со словом, которое должно обязательно доходить до души, и, как признавался мастер, именно ради слова – «вольного, неподконтрольного, личного» он и писал свои песни. Роман «Самшитовый лес» – лучшее его произведение, которое читается с огромным удовольствием и сегодня.

В 1971 году на центральном телевидении демонстрируется первый советский сериал «День за днём» по сценарию Михаила Анчарова. В каждой серии звучала его песня: «Ты припомни, Россия», «Кап-кап», и та самая, бессмертная «Стою на полустаночке» в исполнении Нины Сазоновой. Телеповесть, как сказали бы сейчас, набрала такой рейтинг, что вместо запланированных девяти показали целых семнадцать серий, но зрители просили продолжать историю о жильцах огромной коммунальной квартиры ещё и ещё. Создатели сериала получили триста тысяч писем, что является своеобразным рекордом, до сих пор не побитым.

В одном из интервью Михаил Анчаров раскрыл секрет популярности фильма: «Я хотел показать современников, отказавшись от изображения эпохальных событий и стопроцентных героев, и обратиться к будням, в которых всё, как ни крути, эпохально, ибо эпоха из будней и состоит».

Почему же так мало сегодня говорят и вспоминают о разносторонней личности поэта, прозаика, драматурга, барда и создателя авторской песни Михаила Анчарова? Пожалуй, лучший ответ на этот вопрос дал писатель Юрий Ревич:

«Если попытаться кратко выразить суть явления отечественной культурной жизни под названием "Анчаров", то это можно было бы сделать, на мой взгляд, так: Михаил Леонидович Анчаров есть несостоявшийся великий человек. В определении "несостоявшийся" нет обидного или горького подтекста – просто он не стремился стать великим.»

Я люблю и смеюсь,
Ни о чём не жалею.
Я сражался и жил,
Как умел – по мечте.
Ты прости, если лучше
Сказать не умею.
Припадаю, Россия,
К твоей красоте!

И сто тысяч надежд
И руин раскалённых,

И сто тысяч салютов,
И стон проводов,
И свирепая нежность
Твоих батальонов
Уместились в твои
Полсотни годов.

На твоих рубежах
Полыхают пожары.
Каждый год – словно храм,
Уцелевший в огне.
Каждый год – как межа
Между новым и старым.
Каждый год – как ребёнок,
Спешащий ко мне.

На краю городском,
Где дома – новостройки,
На холодном ветру
Распахну пальтецо,
Чтоб летящие к звёздам
Московские тройки
Мне морозную пыль
Уронили в лицо.

Только что нам зима-
Ведь проклюнулось лето!
И, навеки прощаясь
Со старой тоской,
Скорлупу разбиваем
Старухе-планете-
Молодая выходит
Из пены морской.

Я люблю и смеюсь,
Ни о чём не жалею,
Я сражался и жил,
Как умел – по мечте.
Ты прости, если лучше
Пропеть не умею.
Припадаю, Россия,
К твоей красоте!

Книги Михаила Анчарова